Какой он герой, Лужин? Положительный, отрицательный? Даже учитывая, что «Защита Лужина» – это все еще русский период Набокова, ответа на этот вопрос уже нет. И в этой неспособности найти ответ на такой центральный для нас вопрос кроется и неспособность русского человека приобщиться к набоковской литературе. Лужин хорош, когда трогателен, и плох, когда груб (пусть и против воли). Но все это с ним слишком уж одновременно. А нам нужно, чтоб белое было белым и не дразнило нас своей непонятной чернотой. Нам не нужна недосказанность.
Нам нужно, в конце концов, чтобы Машенька приехала, а смерть Лолиты либо не состоялась вовсе, либо была указана прямо и в доступном для понимания месте.
Мы не плохие и не ниже и вполне еще можем поклоняться героям и кумирам. Нет: история так верно научила нас любить больших и с подозрением относиться к маленьким, что мы не можем не вспоминать время от времени: он не Набокофф – он Набоков. Ведь мы не хуже; да, мы любим, когда наши книжные герои не ходят, а шагают, не кушают, а едят, не кричат, а орут, но это значит лишь то, что мы по-прежнему верим в православные добро и зло, белое и черное, большое и маленькое. Это такое нужное, такое правильное православие.
Нам нужны истины. Нам нужен Набоков (пусть и Набокофф). Нам нужен Лужин. Но только хороший. Или, на крайний случай, плохой.
No comments:
Post a Comment