Мои качели

На моих качелях по ночам кто-то катается. Я знаю.

Вначале я сомневался. Думал, что дождь или ветер. Может быть, какой-нибудь бездомный кот (хотя, конечно, это глупо). Но сомнений больше нет: какой-то человек катается на моих качелях. По ночам.

Это начало происходить ровно два месяца назад. Я стал просыпаться в середине ночи оттого, что они скрипят. Мои старые качели, они скрипят. Я не катался на них с самого детства: они, конечно, осунулись и заржавели. Им положено скрипеть, они тоже становятся старше. Но даже если бы я на них и катался все это время, разве не износились бы они еще более пронзительным скрежетом и детским, подростковым скрипом?.. Наверняка.

И вот этот скрип стал будить меня по ночам, часа в два или три. Несколько раз я, раздираемый тугим стуком сердца, порывался вскочить на ноги, нащупать на ночном столике очки и подбежать к окну… Но одна мысль о том, что могут сделать со мной все эти резкие движения, заставляет меня тяжело вздохнуть и, глядя в размытый темнотой и близорукостью потолок, поглубже вслушаться в качели в саду.

Наутро я осторожно (хотя к чему осторожность: это ведь мой дом) вступаю в свой сад и подхожу к качелям. И да: они есть. Они есть всегда, эти детские следы. Но только их нет, следов. Вернее они стерты осмотрительными подошвами, размыты порывами ветра. Но они есть там, это очевидно. И не только следы. Не раз я находил какой-нибудь длинный детский волос, то рыжий, то черный. И однажды, неделю назад, я даже нашел яркий обрывок какого-то фантика. Он хранится в ящике моего стола.

И все это продолжается каждую ночь. На моих старых детских качелях кто-то катается, я знаю. Проснувшись после полуночи от мерного, приглушенного железного скрипа, я порываюсь беспокойно схватить очки, выбежать на улицу или хотя бы подойти к окну. Но я не делаю этого. Через некоторое время я поворачиваюсь на бок и спокойно, размеренно засыпаю. И крепко сплю до самого утра.