Двое вконец измученных сорокалетних мужчин в тесных пиджаках держали в руках исписанные листки бумаги и прохаживались с ними по узко заставленной комнате, душной от камина, закрытых окон и дыхания.
В какой-то неопределенный момент один из вспотевших мужчин подходил к разгоряченному пламени и бросал в него страницы очередного манускрипта. Мужчины были испытанными литературными критиками, которых беспокойная молодость безуспешно пыталась поразить.
Жара в комнате стояла невероятная, но горы бумаги на столах и на креслах и не думали таять. Более того, засахаренный от пота взгляд не раз замечал, что на самом деле и прежде всего они растут.
- Что там у тебя? Что-нибудь..?
- Что-нибудь? Нет. Все то же, - ответил тот, что был без усов, и слегка ослабил воротник. – Но вот что-то новое, - сказал он, подойдя немного к пылающему камину.
На секунду оторвав взгляд от своей стопки листков, второй критик, тоже безусый, посмотрел на первого и медленно расстегнул пиджак.
- Новое? У меня тоже. Что-то новое.
Между тем постоянное хождение продолжало разогревать тела обоих мужчин, огонь продолжал свой бешеный треск, а окна были по-прежнему закрыты.
Мужчины все дальше отходили от безнадежно пустого камина и все ближе подходили к жгучим языкам пламени. Змеиный язык даже сумел пару раз коснуться кончиков редких седых волос. Было заметно, что те изрядно обуглились.
Сняв ботинки, мужчины поняли, что их ногам стало ничуть не легче. Тогда негласно было решено снять и носки.
- Ну как там у тебя?
- Пока трудно сказать. Что-то новое. А у тебя?
- Посмотрим, посмотрим.
Однажды мужчины все-таки сорвали с себя пиджаки, узкие даже в расстегнутом состоянии, и почувствовали, как остро впиваются в уставшие плечи жесткие подтяжки. Украдкой посмотрев друг на друга, мужчины одновременным щелчком ослабили это надоедливое давление, а затем похожим движение сделали то же и с постоянным напряжением в талии. Тесные, липкие от пота брюки мгновенно осели на пол.
- Наконец хоть что-то, - сказал первый критик.
- Наконец хоть что-то, - сказал второй.
Держа в одной руке стопку слипшихся бумаг, другой, свободной рукой, мужчины расстегивали мерзко щекочущие рубашки друг друга. Но предварительно были нетерпеливо сорваны длинные острые галстуки, уже не сдерживавшие беспорядочного клокотания в груди.
- Кажется, довольно интересно. - Тяжелый, душный вздох. – Разве нет?
- Интересно. Очень интересно.
- Неплохо.
- Да, да.
И нижнее белье было с наслаждением выброшено в шипящий огонь, который ответил на это гулким и неотразимым треском: да, да, да, да!..
К огню стремились и растрепанные рукописи, выскользнувшие из волнительных рук мужчин. Последние перекатывались теперь по огненному полу в жарких сырых объятиях.
Но рукописи, описав в стоячем воздухе спертой комнаты резкий и довольно неуклюжий круг, приземлились в нескольких спасительных сантиметрах от беспокойного камина.
Огромный круглый циферблат на стене комнаты не показывал времени, поскольку расплавленные стрелки часов медленно и верно таяли в кипящем воздухе. Что же касается рукописей, то они, кажется, были спасены.
По крайней мере, огонь их пока не трогал.
июнь, 2008
No comments:
Post a Comment